Парфенон возведен в 447- 438гг. до Р.Х. под руководством гениального зодчего Фидия ( архитекторы Иктин и Калликрат), по повелению Перикла, на месте святилища, разрушенного персами.
Храм носит название по западной части его целлы, где четыре девы ткали священный пеплос для одеяния Афины Парфенос (Девы). Позднее название распространилось на всю постройку в целом.
Она должна была дать достойное помещение хризоэлефантинной ( из золота и слоновой кости) статуе Афины, вотивным статуям ( пожертвованным или выполненными по обету), а также сокровищнице города.
Дорический периптер ( храм, окруженный колоннами со всех сторон), весь из белого пентелийского мрамора, имеет по 8 колонн на фасадах и по 17- на длинных сторонах; каждый его архитекурный модуль подчиняется математическому отношению 4:9 ( "золотое сечение").
Парфенон как будто бы элементарно геометричен, но производит впечатление живого организма. Кажется, что он не выстроен на основе чертежа, а рожден самой землей Греции, вырос на вершине холма.
Оказывается геометрическая правильность Парфенона на каждом шагу сопровождается легкими отклонениями.

• Колонны по углам поставлены теснее, чем в середине, промежутки между ними не равны. Благодаря этому "шествие" колонн напоминает шествие людей: ведь как не размеренна процессия, расстояния между идущими колеблются. Глубокие каннелюры стволов напоминают складки ниспадающей одежды.

• Колонна кверху сужаются, но сужение наростает неравномерно, они имеют легкое утолщение посередине, то есть как бы напрягаются, неся антаблемент и кровлю, подобно тому, как напрягаются мышцы у человека, держащего тяжесть на поднятых руках.

• Эхин ( нижняя часть капители) дорической колонны также передает ощущение мускульного напряжения: его очертания не прямолинейны, а слегка выгнуты, имея вид подушки, пружинящей и раздающейся под давлением груза.

• Горизонтальные линии Парфенона тоже не строго горизонтальны, а имеют некоторую кривизну, поднимаясь к центру и понижаясь по сторонам.

Живой ритм и единство в многообразии царят и в скульпурных композициях. Многообразие обеспечивается неистощимой множественностью пластических мотивов движения. Они нигде не повторяются в точности.
Пышное наружное убранство, частично выполненное Фидием, состояло из 92 метоп ( гигантомахия, битвы греков и амазонок, лапифов и кентавров, и другие мифологические сцены), из двух знаменитых фронтонов с изображением рождения Афины, выходящей в своих доспехах из головы Зевса (восточный), и борьбы Афины и Посейдона за власть над Аттикой ( западный), а также из фриза, скульптурного описания торжественного праздника Афины- Панафиней.
Посмотрим хотя бы на ту часть фриза Парфенона, где изображается процессия всадников. И люди там принадлежат к обобщенному типу молодого атлета, и кони, в общем, похожи один на другого, однако ни она группа, ни одно движение не дублирует другую группу, другое движение.
В каждой группе положение ног скачущих коней иное, посадка всадников, их жесты иные. Всякий раз дается новый вариант главного пластического мотива. А какое разнообразие и какая музыкальность в сближениях, разъединениях, касаниях движущихся фигур!
Скульптуры фронтонов Парфенона, к сожалению, сохранились только частично и в сильно поврежденном виде.

В 1687 г. во время войны между Венецией и Турцией, владычествовавшей тогда над Грецией, венецианское ядро, залетевшее на Акрополь, взорвало пороховой погреб, устроенный турками в Парфеноне. Взрыв произвел страшные разрушения.
Вполне планомерное нападение на Афинский Акрополь было организовано и в самом начале XIX века. Эту операцию осуществил «просвещеннейший» ценитель искусства лорд Эльджин, генерал и дипломат, занимавший пост английского посланника в Константинополе.
Он подкупал турецкие власти и, пользуясь их попустительством на греческой земле, не останавливался перед порчей или даже разрушением знаменитых памятников зодчества.
Непоправимый урон причинил он Акрополю: снял с Парфенона почти все уцелевшие фронтонные изваяния и выломал из его стен часть знаменитого фриза. Фронтон при этом обрушился и разбился. Многие англичане (в частности, Байрон в своей знаменитой поэме «Чайльд Гарольд») осудили его за варварское обращение с великими памятниками искусства и за неблаговидные методы приобретения художественных ценностей.